О так называемом «параде» в Бресте 22 сентября 1939 года

Давно собирался написать о так называемом «параде» в Бресте 22 сентября 1939 года, и не просто написать, а попытаться по фотографиям «разложить» весь этот «парад» от начала и до конца. Задача оказалась очень не простой, но то, что я получил в результате, только укрепило мою убежденность в том, что никакого, как любят сейчас говорить, «совместного парада» частей 29-й танковой бригады комбрига Семена Кривошеина и частей 19-го армейского моторизованного корпуса генерала Гейнца Гудериана 22 сентября 1939 года в Бресте не было. Более того, мне на глаза попался документ, который весьма подробно описывает все, что имело место быть в этот день в Бресте. Это фрагмент из «Журнала боевых действий XIX моторизованного корпуса» за 22 сентября 1939 года, и то, что там написано, полностью подтверждает сказанное мною – никакого «совместного парада» 22 сентября 1939 года в Бресте не было. Его я представлю вашему вниманию, но попозже, когда до него дойдет очередь. Прочитаете этот документ, и сами все поймете…

Для начала, давайте «взвесим» все аргументы сторонников того, что в Бресте был именно «парад», а не «торжественный марш», и оценим сильные и слабые стороны этих аргументов.

Сторонники «парада», как правило, приводят следующую аргументацию:

1) О том, что в Бресте был именно парад сказано в мемуарах непосредственных участников тех событий: командира 29-й легкотанковой бригады РККА Семена Кривошеина («Междубурье», Воронеж, 1964г.) и командира 19-го армейского моторизованного корпуса Гейнца Гудериана («Воспоминания солдата» Смоленск.: Русич, 1999г.).

2) О том, что в Бресте был именно парад говорят свидетели (Сарычев В.С. «В поисках утраченного» Кн.2., Брест, 2007, или вот: http://vb.by/sarychev/content/75/main.php)

3) О том, что в Бресте был именно парад сказано в книге российского историка, доктора исторических наук Мельтюхова М.И. «Советско-польские войны. Военно-политическое противостояние 1918-1939 гг.», М.: Вече, 2001г.

4) О том, что в Бресте был именно парад свидетельствуют многочисленные фотографии, снятые в тот день, а также кадры немецкой хроники.

На первый взгляд, все это выглядит достаточно весомо, но это только на первый взгляд, если не разбираться во всем этом подробно и принимать все прочитанные и увиденные аргументы на веру. Подавляющее большинство тех, кто берется судить по вопросу «парад или торжественный марш» именно так и поступает. Они просто разучились задавать вопросы и анализировать полученную информацию. По крайней мере, у меня складывается именно такое впечатление. Таким, я бы сказал словами Джорджа Карлина: «Главное - не научиться читать. Гораздо важнее научиться сомневаться в прочитанном». Простая истина, о которой нужно помнить.

Итак, начнем по порядку, с мемуаров командира 29-й легкотанковой бригады РККА Семена Кривошеина. («Междубурье», глава «Встреча с генералом Гудерианом»). Если кто-то считает, что изложенное там – истина в последней инстанции, то он сильно ошибается. В деталях и обстоятельствах описанных им событий, «граблей» хватает. Например, Кривошеин, почему-то, описывает Гудериана, как «маленького, сухонького генерала» (стр. 255). Вот вам фото, где «маленький и сухонький» стоит вместе с Кривошеиным перед началом, так называемого, «парада» 22 сентября 1939 года:

«В полной мере проверить достоверность изложенной там версии событий невозможно пока за практическим отсутствием соответствующих документов. Хотя из "Отчета о действиях 29-й танковой бригады", опубликованного Коломийцем и Магнуским, мы знаем, что приказ о занятии Бреста она получила не вечером 21.09, а в 2.00 22.09, никакого ночного марша не совершала, т.к. выступила в 5.00 и вышла в район города к 15.00, на час позже, чем было приказано, пройдя таким образом за 10 часов 80 километров Пружаны-Брест, а вовсе не 130. Но можно проверить другие вещи, например фамилии собственных подчиненных Кривошеина. "Вызвав командиров батальонов, объявил им о решении неотступно преследовать противника. Командиру первого батальона И.Д. Черняховскому было приказано перекачать горючее из танков других батальонов в свои балки и через 30 минут выступить для занятия Барановичей". (С. 251) Но Черняховский, тот самый, Иван Данилович, командовал этим батальоном еще в 1937 г., а с 1938 по 1940 г. - уже командир 9-го отдельного легкотанкового полка, не имевшего никакого отношения к бригаде. "Остановив головную машину, я узнал, что идет четвертый батальон. Приказал лейтенанту Мальцеву вызвать по радио начальника штаба. Через пять минут начальник штаба явился". (С. 260). Прежде всего, в 1939 г. в бригаде не было ни 1-го, ни 4-го батальонов, поскольку еще с 1938 г. нумерация их стала сквозной, так что в нее входили 165-й, 168-й, 170-й, 172-й танковые батальоны. Хотя допустим, что подразделения именовались так для краткости. Но Семен Петрович Мальцев был майором и заместителем самого командира бригады. "Сел я с Поддубным в головной танк, и поехали". (Там же) Это Кривошеин передает прямую речь военкома бригады о начальнике штаба, которым в действительности был полковник Иван Васильевич Дубовой. То, что немецким комендантом Бреста, которого он не раз вспоминает, являлся не майор, а подполковник Хольм, а переводчиком, которого Кривошеин поименовал белоэмигрантом - подполковник Зоммер, в принципе мелочь. Если же учесть, что фамилию неоднократно фигурирующего военкома (Алексея Алексеевича Илларионова) мемуарист не называет, но отчество путает, а парторг бригады Боровицкий в действительности являлся батальонным комиссаром Боровенским, то заключаем - последний перепутал в воспоминаниях всех своих подчиненных, которых упомянул. Причем освежить свою память при создании воспоминаний отставному генералу было не сложно. Как при этом можно просто принимать на веру всё остальное написанное автором по обсуждаемой теме - не знаю» (http://klvk.blogspot.com/2011/02/22-1939.html).

Теперь хочу акцентировать ваше внимание на несколько важных аспектов:

а) Немец Гудериан и «русский» Кривошеин общались между собой по-французски. В ситуации, когда два иностранца общаются на языке третьей страны, просто неизбежны неточности в используемой терминологии, особенно в военной терминологии. Это что касается вопроса «парад или торжественный марш».

б) О том, что должен состояться парад мы узнаем не со слов Кривошеина (!), а со слов Гудериана, который, в разговоре с Кривошеиным, ссылался на соглашение немецкого командования и командования Красной Армии (стр. 258). Что это за документ, когда и кем он был подписан, его содержание – неизвестно. Ясно лишь одно - речь здесь шла не про известную нам "Договоренность о передаче города...." (http://kamen-jahr.livejournal.com/191347.html), подписанную капитаном Губановым (с советской стороны) и полковником Нерингом (с немецкой). Так что проверить слова Гудериана не представляется возможным.

в) То, что в результате переговоров предложил Кривошеин – было компромиссным решением: части немецкого корпуса в походной колонне покидали город, а части Красной Армии, также в походной колонне, вступали в него (стр. 258). На парад это явно не тянет.

Переходим к самому «параду». Вот как он описан у Кривошеина:

http://skaramanga-1972.livejournal.com/175247.html