Протест и дети
Сегодня были озвучены два кардинально разных подхода к позиционированию молодежи (и молодежного бунта) в системе политических координат.
Коллеги из «Оленя» в рамках очередного тезиса дают традиционную формулировку – «проблема отцов и детей»
В России оформилось и оформило свои политические требования поколение новых людей, которых власть долгое время просто игнорировала. Вместо того, чтобы отрабатывать интеграцию в систему это «племя младое и незнакомое», наращивать опыт коммуникации и компетенции в работе с этой объективно сложной группой, кремлевские старцы просто закрывали глаза, одевая очки виртуальной реальности, и представляя, что в их прекрасном мире всех этих недовольных людей с гаджетами просто нет.
Выводы коллег в основном справедливы. И высшее образование – одна из наиболее горячих точек холодной поколенческой войны. Ректор «пытается в PR» и публикует статью в газете или проплачивает сюжет в региональном блоке «Вестей», а студенты уже давно судачат о последних сводках Телеграм-каналов о жизни альма матер. Конечно, у молодежи есть запрос на того, кто говорит на их языке – нынешние оппозиционеры уловили это конкурентное преимущество, но лучше все равно получается у рэперов.
Но драматизировать ситуацию не стоит – администраторы нынешней политсистемы во главе с Сергеем Кириенко тесно работают с молодежью. Это напоминает японский подход (вспомним истоки айкидо) – хотите, чтобы дети вели себя как взрослые, ведите себя с ними как со взрослыми. Они должны не только выдвигать претензии и ставить вопросы, но и искать ответы. Собственно, на втором блоке сосредоточено внимание системы конкурсов и социальных лифтов на платформе «России – страны возможностей» Алексей Комиссарова.
Посмотрите на ролики с Территории смыслов – там и острота вопросов и бескомпромисность аргументации. Кто-то близоруко пишет, что это провал и нужна была лояльная массовка, не понимая – подобная активность и есть цель. «Пусть расцветают сто цветов» и «дайте им гоняться» - из комбинации этих идеологем (первая – китайская, вторая – гоночная, предполагающая широкие свободы для пилотов в контактной борьбе) и возникает новая молодежная политика: можно почти все, но в определенных рамках (преимущественно социальной политики).
Вторую позицию озвучила сегодня Элла Памфилова в интервью каналу «Расстрига» (его теперь ведет вдова Сергея Доренко – Юлия и его коллеги):
И мне очень не хотелось бы, чтобы те молодые люди, очень симпатичные люди отторгались в какое-то радикальное поле. У нас прекрасная молодежь выросла. Птенцы Путина, да?
Моей внучке сейчас 20 лет исполнилось. Они при нём родились фактически, в 1999 году, выросли. Они с мозгами, они думающие. Я хочу, чтобы они все, такие разные, с разными взглядами, позициями нашли себя здесь, в России, в своей родной стране. Они любят Россию. Надо, чтобы они, разные, нашли себя здесь, чтобы они здесь состоялись. И я полагаю, что если (мы сейчас много с молодежью работаем) хоть что-то, хотя бы половина из того, что я задумала, удастся, то такой возможности будет больше, что не надо будет молодым искать себя где-то за пределами страны, что здесь должно быть какое-то развитие.
Элла Памфилова видела немало бунтов, войн и путчей. Она знает цену возможностям мирной самореализации. Ее позиция – примирения и инклюзии. Птенцам Путина действительно надо расправить крылья и научиться летать. Эти возможности им и предоставляет новая система молодежной политики.
Да, на протестных улицах много молодежи. Но они там лишь потому, что им понятнее объяснил Навальный, а не Жириновский, что к чему. Да и для части из них «пати на ОМОН» кажется более привлекательной, чем систематическая работа над решением проблем (пусть пока локальных, но от того не менее значимых).
Молодость на то и есть, чтобы старцы не дремали.