Всякая наука требует жертв.
В том числе и филологическая. Тем же, кто не считает ее наукой, полезно будет познакомиться с приведенными ниже совершенно правдивыми описаниями сохранившихся в памяти потомков филологических экспериментов.
Некоторые из них были совершены с прямым риском для жизни — как субъекта, так и объекта исследования.
Опыт с паровозом
В 1845 году голландский лингвист Христофор Кейс-Шаллот провел следующий эксперимент. Он нанял паровоз с грузовой платформой, посадил на платформу носителя немецкого языка, а к рельсам у полустанка привязал носителя французского языка. После этого паровоз стал с разной скоростью таскать платформу с носителем немецкого языка поверх носителя французского языка. Опыты продолжались два дня, в результате стало ясно, что Кейс-Шаллот прав. Позже он основал голландскую китобойную службу, сформулировал закон имени и стал иностранным членом-корреспондентом Петербургской академии наук.
Опыт с фотоснимками
В начале XX века английский литературовед Рыба Фиш нанял секретаршу, молодую женщину, специалиста по паукообразным. В то время Фиш как раз работал над книгой «Шекспир и кабан». Заметив, что в профиль новая секретарша напоминает Терпсихору, ученый поспорил с ней на тысячу фунтов, что она не сможет отличить фотографию Шекспира от снимка кабана. Фиш несколько раз показал секретарше карточки того и другого — и всякий раз она демонстрировала тонкость своего вкуса. Фиш задумался: сколько раз надо повторить опыт, чтобы результат можно было считать достоверным? Из этих размышлений родилась классическая книга «Принципы прореживания кленов», опубликованная в 1925 году. Методы Фиша используются в науке и в других местах до сих пор.
Опыт с бутылкой
Мексиканский филолог У. Е. Бил в 1945 году закопал в землю 20 бутылок с цитатами из классиков латиноамериканской литературы. С тех пор периодически (сначала каждые пять, потом десять, а ещё позже — каждые двадцать лет) последователи ученого выкапывают одну бутылку и проверяют цитаты на свежесть. Некоторые особо яркие образы производят впечатление до сих пор. Следующую бутылку должны достать весной 2030 года.
Опыт с обезьяной
В 1931 году необычный эксперимент провела семья американских онтолингвистов — Нитруп и Блауэлла Белдог. Они купили для своего маленького сына Оналда маленькую самку шимпанзе, которую звали Хуа, и стали воспитывать детенышей вместе. Хуа и Оналд сразу полюбили друг друга и вскоре стали неразлучны. Родители постоянно проводили опыты, фиксируя каждую деталь: показывались в разной одежде, подвешивали к потолку бабушку, поджигали шкаф. Однако все попытки научить обезьяну изъясняться по-человечески оказались неудачными. Эксперимент пришлось прервать, когда выяснилось, что Оналд, который и раньше не блистал красноречием, теперь разучился говорить совсем — в результате его пришлось отослать в питомник вместе с Хуа.
Опыт с глазами
Итальянский орфограф Паоло Гонорелло, живший на рубеже XVIII и XIX столетий, заметил как-то, что пишет с ошибками. Нередко, написав какой-нибудь текст, ученый был вынужден спрашивать у окружающих: всё ли тут правильно? Окружающие думали, что он шутит. Тогда, вырезав из ветви оливы тонкий изогнутый прут, Гонорелло стал запускать его себе в глаз и давить им на заднюю сторону глазного яблока. При этом в глазу возникали разные мерцающие линии, в которых при желании можно было различить надпись «мир мер». Ученый сделал вывод, что с ним что-то не так. Он завещал своему лаборанту после смерти извлечь его глаза и проверить, нет ли в них какого-то дефекта. Лаборант выполнил завещание ученого, но, не найдя в глазах ничего особенного, отдал их кошке.
Опыт спорщиков
Выдающийся польский диалектолог Куба Бланманжевски был ярым противником всяческих суеверий. В январе 1870 года он прочитал в одном научном журнале объявление за подписью некоего Дэда Бэдмена, автора книги «Изменение слов по частям речи». Бэдмен обещал отдать свою дочь замуж за того, кто наглядно докажет ему существование энтомологии. Бланманжевски принял вызов и, нарядившись в костюм таракана, пришел в клуб, где обедали коллеги Бэдмена. Однако последний выслушал его доводы и заявил, что произошла какая-то путаница: он сомневался вовсе не в энтомологии, а в этимологии. Последовал многолетний судебный процесс, в результате которого Бланманжевски отказали в удовлетворении иска на основании того, что членистоногим жениться не положено.
